Волок 2010. День 13. Нальчик - Майкоп. Примерно 550 км
Утро снова обернулось неожиданным открытием: мы в горах! Лагерь просыпался в окружении снеговых вершин, на которых розовыми бликами играло солнце. Полнейший контраст с предыдущим днем. К тому же по природно-климатической зоне мы как будто откатились назад: буковый лес на склоне еще только-только начинал зеленеть. Впрочем, это-то как раз было нормально – лагерь стоял в полутора тысячах метров выше уровня моря.
Маршрут на день предполагал два уровня сложности и потому разделялся на два рукава. Трудный вскоре после лагеря выводил козьими тропами на перевал и затем спускался с него в село Верхний Чегем. При этом спуск, местами сильно размытый ручьями, был куда сложнее и опаснее подъема.
Экспедиция разделилась. По сложному маршруту пошло лишь около трети экипажей, причем последние из них спускались уже под дождем по скользкой глине.
Впрочем, все они были вознаграждены не только интересным в плане внедорожного вождения спецучастком, но и видами, которые открывались с перевала.
Дальнейший участок пути, после того, как оба рукава маршрута сошлись, тоже был богат на фантастические панорамы Главного кавказского хребта.
Скалы, ущелья, реки кабардинских гор создавали фантастические декорации, на фоне которых участники «Волока» мчались в сторону Черного моря.
Порой попадались и вовсе сюрреалистические объекты вроде огромного пустого кинотеатра на вершине горы, куда экипажи карабкались на пониженной передаче.
Часть маршрута пролегала от Долины Нарзанов по строящемуся грейдеру в сторону северного склона Эльбруса.
Грунтовая связка от этого грейдера к перевалу Гумбаши оказалась достаточно сложной, особенно с учетом ночного тумана и требовала величайшей осторожности в пилотировании.
В общем, бездорожья хватило на всех. Но после него оставался еще один длительный ночной шоссейный перегон, закончившийся за Майкопом на подъездах к Лаго-Наки.
Правда, заранее намеченный лагерь пришлось в срочном порядке переносить. Подъезд к нему так разбили встречавшие экспедицию местные джиперы, что он оказался совершенно непроезжим для части экипажей.